В отличие от 90-х, неприятие гей-пропаганды в российском обществе сегодня может стать политическим фактором
«В Кремле голубые ели. И пили» – материал под таким названием появился давным-давно в одном из столичных таблоидов, которые тогда ещё только зарождались в российском медийном пространстве. Увидев эпатирующий заголовок на первой полосе броской и популярной тогда газеты, я вздохнула с облегчением. Да, именно так. В Кремле я уже не работала и, стало быть, оспаривать или отыгрывать озвученный тезис предстояло не мне.
Историю, следствием которой стал хлёсткий заголовок, я расскажу чуть позже. Пока же – маленькое, но отнюдь не лирическое отступление.
Сложная это тема. Скользкая. Спорная. Из тех, которые в недалёком ещё прошлом не принято было обсуждать публично. Времена, однако, меняются, и, видит бог, публичные дебаты на эту тему начали не мы. Кто такие мы? Гетеросексуалы.
Притом, что я человек в высшей степени толерантный и вслед за великой Раневской полагаю, что каждый вправе самостоятельно распоряжаться собственной задницей. Равно как и другими частями тела. Но личная свобода индивидуума, как известно, заканчивается ровно там и тогда, где и когда она начинает посягать на личную свободу другого индивидуума. И вот тут начинаются некоторые проблемы.
Однако, речь сейчас не о них. Вернёмся к далёкой истории, выплеснувшейся в середине 90-х в хлёсткий газетный заголовок.
В январе 1995-го на меня было возложено исполнение обязанностей руководителя пресс-службы президента РФ. В Администрации к тому времени я уже проработала больше года. Была заместителем начальника информационного управления, до того долго работала на радио и телевидении – и потому никаких сюрпризов для себя в пресс-службе не ожидала. Работа известная, люди вроде бы тоже.
Однако всё обернулось большой неожиданностью, притом пренеприятной. Разговор в кабинете руководителя СБП поверг меня в шок: у Александра Коржакова были неопровержимые данные о том, что среди сотрудников пресс-службы президента страны есть молодые – и не очень – люди нетрадиционной сексуальной ориентации.
Речи о том, чтобы проститься с ними, быть не могло: страна уверенно декларировала приверженность демократическим принципам, – но общественное мнение к такой вольнице за Кремлёвской стеной было явно не готово.
Словом, если бы что-то просочилось в прессу, мне бы не поздоровилось. К счастью, существовать с ощущением Дамоклова меча, нависшего над собственной головой, мне пришлось недолго: в мае пресс-службу возглавил другой человек, и я с облегчением вернулась в свой кабинет на Старой площади. Тайное, однако же, всегда становится явным, и осенью 1996-го, спустя несколько месяцев после того, как я покинула АП, таблоид грянул разоблачением.
Речь в нём, кстати, шла не только о моих бывших подчинённых, но и о некоторых более высокопоставленных сотрудниках АП. Скандал, однако, быстро сошёл на нет: страну лихорадило вторым туром президентских выборов. Хотя, полагаю, рассчитывали те, кто организовал публикацию, именно на то, чтобы повлиять на выборный процесс. Не сложилось. Помнится, тогда ещё я подумала, что наше общество оказалось на удивление безразличным к этой информации.
Прошло не так уж много лет, и ситуация изменилась кардинально. В 2013 году, по данным некоторых опросов, до 85% населения России отрицательно относятся к лицам нетрадиционной сексуальной ориентации, выступают против однополых браков, поддерживают принятие закона о запрете пропаганды гомосексуализма среди детей.
Что произошло? Почему градус неприятия этого явления в обществе возрос так стремительно?
Полагаю, ответ кроется в той самой максиме личной свободы, которую я привела вначале. Частные права одних людей стали посягать на столь же неотъемлемую личную свободу других. Агрессивная пропаганда гомосексуализма – не только как формы интимных отношений, но и как субкультуры, особенно в подростковой среде, – вызвала в обществе классический «эффект маятника».
Сакраментальный вопрос «За что боролись?» становится в этой связи как никогда актуальным.
Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).