А ещё теперь я очень даже верю, что где родился – там и пригодился.
Наверное, для молодых самая главная мотивация для перемены места обитания — это поиски свободы. Стремление к свободе чувств, самовыражения, мысли. Кто в раннем детстве не мечтает: «…Вот вырасту и уеду из этого подъезда, дома, села..»? Смена места жительства – это, прежде всего, отрыв от привязанностей, от старых уз, от родителей, родственников близких и не очень, от соседей, которые знакомы с колясочного возраста, от каждого знакомого камня и трещины во дворе, которые видели и помнят все твои ссадины, удачи и разочарования.
Даже элементарный переезд – это новый вид из окна, новый воздух в районе и другого цвета стены. Это новые чужие люди, и есть возможность выбирать как и с кем строить НОВЫЕ отношения. И строить ли.
И вот мы выросли. Молодые и дерзкие, с юношеским максимализмом, а может и не очень молодые, но с жизненным багажом за спиной — у каждого свои причины для того, что бы принять решение ехать…..
Я расскажу свою историю. Всё началось в 2007 году. Я сдавала экзамены в «Плешке», и в последнем надрыве думала, что никогда больше не пойду учиться и не желаю больше сдавать ни одного экзамена. В «Москоу Кантри Клаб» шёл международный турнир по гольфу, я принимала в нём участие, как один из маршалов – оказывала помощь игрокам, считала мячи в лунках… Казалось, всё прекрасно. Но, видимо что-то где-то зудело: я стала думать – а что дальше?
На тот момент в круге моего общения находилось множество экспатриантов из разных стран мира, работающих в Москве в управляющем звене серьёзных банков и компаний – спасибо одному из первых мест работы. Было весело. Я была знакома с супругами Джимом и Ким Балашак – Джим на тот момент являлся управляющим партнёром в московском офисе Deloitte & Touсhe, а Ким преподавала в американском институте в Москве, а так же была известным коллекционером ёлочных игрушек советской эпохи. И вот однажды приходит мне заветное предложение от самого управляющего партнёра пополнить ряды компании Deloitte, при этом сразу занять неплохую должность в московском филиале. Мечта – не правда ли? Каждый выпускник Плехановки или ВШЭ мечтает об этом!
Но ведь что-то где-то предательски зудело.. И вот, вместо того что бы строить карьеру на таком высоком старте, отправилась, я, горемычная… в старую добрую Англию… Представьте себе, поехала учиться на магистра международного менеджмента и маркетинга. В Deloitte ждали меня ещё 1,5 года…. И друзья, и любимый бар на самом верху Swiss-отеля «Красные Холмы» на Павелецкой. Ээхх….
Ну, вообщем, здравствуй, шокотерапия! Приехала, я в затуманный Лондонстан. Ещё в самолёте я читала какую-то весьма признанную британскую газету с предложением отменить празднование рождества в христианской Англии, так как это оскорбляет чувства проживающих там мусульман. Ну, думаю, ладно.
Не буду передавать свои первые чувства по поводу института в пакистанском районе и кампуса почти в чёрном квартале, вместо обещанных компанией-отправителем английских красот…. Мне повезло: вопрос жилья я решила достаточно быстро, по-моему, ушло у меня на это чуть больше месяца, и мне с лёгкостью удалось прорвать типичный английский бюрократический круг без начала и конца: что бы заключить договор на аренду квартиры, нужно иметь счёт в банке, а что бы иметь счёт в банке, нужно иметь счёт за коммунальные услуги, а что бы иметь счёт за коммунальные услуги, нужно иметь договор на аренду квартиры. Те кто сталкивались, знают — месяц не срок.
Из пакистанского гетто я переехала в старый ирландский район Виллесден Грин, на серой ветке «тьюб» (так лондонцы называют метро), где присутствие ирландского духа обнаруживалось лишь в местных пабах, в которых сидели древние ирландцы, которые, видимо прилипши к толстому слою пива на стульях, никуда не могли уйти, и состарились вместе с пабом. Очень колоритно.
Потом, после атаки чёрной «тауни» (так называют в Лондоне бездельников и тунеядцев, привыкших жить на пособие), которая набросилась на меня средь бела дня прям рядом с метро, мы покинули и древних ирландцев. Десять человек зевак поспешили разойтись, услышав мои призывы о помощи и полиции, а в метро сказали, что телефона у них нет, а CCTV (система видеонаблюдения) – полный фэйк и не работает. Я с трудом дозвонилась в полицию и сообщила об расовой атаке и дискриминации, после чего месяц мне в течение месяца два раза в день, а то и чаще, всё новые и новые менеджеры полиции по телефону обещали что ко мне придут за показаниями. И ещё несколько месяцев от Лондонской полиции мне приходили листовки с предложением психологической помощи.
После этого мы перебрались в более приличное место – Финчлей Роад, на окраину фешенебельного еврейского района Хампстэд. Там было очень не плохо, если не брать в расчёт размер моей «студии» – с московскую кухню. Ну, это ещё круто – я собственными глазами видела, как сдавали в аренду просто чуланы 2 на 3 метра, без окон и туалета. Добавляло бодрости так же и отсутствие света в районе. Иногда по месяцу, – то ли дело было в местном светофоре, который всё время замыкало, то ли выходцы из Израиля платить за ремонт не хотели.. Ну и такие мелочи, как без конца не работающее метро. Кстати, в день поломки метро автобусы тоже волшебным образом не останавливаются – они попросту забиты. А «блэк кэбов» (такси) в эти дни с огнём не сыщешь. Автобусы и правда носятся там именно с такой скоростью, как в фильме про Гарри Поттера, – и ежели на 3 см стоишь дальше нужного – очень рискуешь.
При отсутствии традиционных «блэк кэбов» на помощь вам придут районные «мини-кэбы». По местным законам водитель вечером должен обязательно убедиться в том, что вы вошли в дом и всё нормально. Но насколько это полезно – судите сами: дело в том, что водителями таких мини-кэбов являются афронегры, чаще всего бывшие зеки, которых больше никуда работать не берут.
Как-то раз вечером поехала я к подружке распечатать курсовую. Вызываю «мини-кэб», оговариваю заранее стоимость и сдачу, но по приезду водила сдачу давать отказался. Поэтому никого не удивляет, что в газетах часто бывают заметки об очередном изнасиловании, ограблении или расчленёнке пассажиров «мини-кэбов».
Потом мне довелось пожить в замечательном районе Стратфорд. Это «чёрный район». Там жила моя подруга, в новом современном доме – она не любит классические английские за их старость. В Стратфорде, хотя он всего в 4 остановках от самого Сити, будем политкоректными, большинство местных афроевропейцев, ну очень странные. Они либо просто движутся по странным кривым, не видя ничего вокруг себя, либо, выйдя из дурмана, тут же ищут поводы для стычки и могут запросто начать драку со слов: «эй ты, белая сволочь..» В моём институте белые ребята частенько ходили с разбитыми лицами…
В период с 2007 по 2010, по итогам анкетирования было выявлено – самый уязвимый человек в ЮК – белый мужчина средних лет.
На подругу так же нападали: однажды в её квартиру рано утром ворвался афроевропейский житель Стратфорда, с неизвестными намерениями. И подруге пришлось бегать по улицам, в чём мать родила – благо физическое развитие позволило хорошенько врезать чёрному приставале и унести ноги. Но – никто ей не помог, никто не вмешался!
А потом местная полиция долго выясняла у неё, не знает ли она адрес нападавшего и полное его имя так как, несмотря на часто натыканные камеры, найти его они не могут. Ведь в Британии нет регистрации по месту проживания. За руль, кстати, тоже можно садиться без прав и удостоверения личности – если прикинешься идиотом, всё сойдёт с рук.
Потом я переехала жить в Вест Хамсптед, в жильё выше уровнем – это был старый особняк, принадлежавший местным евреям, конвертированный в 1-2-х комнатные квартирки. Место было очень даже приятное, – приличные кафе и булочная – часть еврейской местной культуры, которые закрывались куда позже принятого в Лондоне времени. В Лондоне вообще очень плохо с ресторанами, если только это не рестораны уровня «Мишлен» или «Гордона Рамзи» и «Джейми Оливера». В еврейское гетто (так говорят сами лондонцы) Голдес Грин я ехать не рискнула (хоть там и самое спокойное место для жизни – открытый кабриолет с вещами и ключом в зажигании стоит часами, в отличии от других частей Лондона, где ради сомнительной магнитолы бьют окна) смотрели там на меня с подозрением, а вопрос о местонахождении синагоги вообще, видимо, был сакральным. В общем, не подходила я для жизни в этом квартале.
Далее жизнь меня забросила в самый Сити – жили мы в здании банка Китая, в пяти минутах ходьбы от Банка Англии. И даже там, в сердце Лондона, каждый уикенд сопровождался отсутствием либо воды, либо света. Довелось даже пожить целый месяц с огромным тарахтящим генератором у входа в подъезд, за заборчиком. Тарахтел он классно, и днём и ночью. Кабель шёл до электрощита напрямую, по полу, дверь не закрывалась. Вообще, аварийное состояние электрики в подъездах среднего и ниже уровня – нормальное явление для Лондона. Помню ещё в Виллесден Грин, когда там тоже случилось отсутствие света, я даже плакала…
Привычная картина – куча оголённых проводов, висящих снаружи открытым образом, в количестве не менее тридцати штук, так, что без бутылки «трипл молт» (ядрёный виски) не разберёшься.
С автоответчиком на срочной линии спасения разговаривали мы часа три… А потом нам любезно сказали, что мастер по свето-токо-проводо-ремонту приедет к нам срочно, но через… неделю. А до этого он очень занят. Я плакала в телефонную трубку, а папа строго увещевал – сама выбирала. Видимо, так он старался меня ободрить. Но, нет худа без добра, и я с подружкой пошла жить к друзьям – откровенным хиппи из 70-х. Было весело.
У подруги с мужем, в фешенебельном районе Челси местные «пламмеры» (сантехники – очень прибыльная профессия, так как у местного населения руки из одного места) выставили счёт в 2000 фунтов стерлингов за починку протечки в потолке на кухне, под душевой кабиной на втором этаже. При этом местные умельцы проторчали на объекте несколько дней, навели хаос, прошибли огромную дыру, прокурили квартиру, развели руками и сказали: «Сорри». Потом пришлось вызывать поляков – куда более дешёвых, но и так же более квалифицированных, которые дырку залатали и трубы починили. Их там, кстати, много.
По всему Лондону, даже в самых благопристойных районах – везде пахнет «травкой». Везде! У меня была незабываемая поездка в полицейской машине по ночному Сохо. Вообще-то это запрещено. Но меня, по дружбе, покатали во время дежурства. Это было что-то вроде «Фреди Крюгера», «Эдварда Руки-Ножницы» и «Иногда они возвращаются снова» в одном флаконе. Такого количества уродов, извращенцев и наркоманов я больше ни разу в жизни не видела. Закрывшийся московский клуб МИКС отдыхает. А в Лондоне «крэк аддиктс» (наркоманов в последней стадии), вполне агрессивных, можно встретить в каждой подворотне. Как ни странно, служитель закона и порядка не торопился их нейтрализовать. Придурка в состоянии наркотического опьянения, «гуляющего» с заострённой железной палкой, полисмен вместо задержания загнал в тёмный угол, а палку отбросил на пару метров….
В некоторые южные районы Лондона я не ходила – говорят, там даже днём опасно. Афроевропейские районы.
Такие вещи, как дом быта, напрочь отсутствуют. Есть сеть бытовых услуг «Тимпсонс», в основном они занимаются починкой обуви, но – кривыми руками. Ремонт одежды и обуви осуществлять там крайне не советую – в лучшем случае, не сделают.
Пылесос и мясорубку я везла из Москвы… В местном «Хэрродсе» и прочих продаются дорогущие MIELE или местный Dyson, аналоги которого в Москве можно купить за меньшую цену.
А вот найти простую мясорубку – так это днём с огнём. В «One Pound Shop» муж нашёл одну, в запылённом углу, продаваемую то ли как раритет, то ли как экспонат. Она к столу привинчивалась. Правда, из 1,5 килограммов мяса я 2 часа выбирала железную стружку…. А подруга году в 2011 купила одну-единственную, в «Родсе» («Хэрродсе»), за нескромную для данного бренда сумму мясорубку Мулинекс.
… Короче, я много чего ещё могу порассказать о жизни в Лондоне. В целом – я не жалею ни о чем, ни капли. По крайней мере, теперь я точно для себя решила, что Россия всё же лучше! Я досконально изучила местную культуру и субкультуру и показала русскую Кузькину мать ассистирующему профессору из Германии – думаю, он до сих пор помнит тот скандал в университете. Обвинить меня в непрофессионализме ему не удалось, а вот школе извиняться передо мной пришлось. Так что, Европа, бойся наших!
А ещё теперь я очень даже верю, что где родился – там и пригодился.
Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).