Украинские власти бросили родных пропавших без вести солдат

Направляясь на акцию, я был настроен крайне негативно. Ведь родственники людей, которые пришли на Банковую – каратели и негодяи, развязавшие гражданскую войну в собственной стране. Они безжалостно бомбили и обстреливали мирные города и села Донбасса в 2014-2015-м, грабили и убивали местное население, не желающее принять «настоящие украинские ценности». С точки зрения россиянина, эти солдаты были жестокими и бесчеловечными людьми, не достойными ни сочувствия, ни сострадания.

Когда я, наконец, пришел на площадь перед Офисом президента Украины, то увидел и этих пожилых женщин, прижимающих к груди портреты сыновей, и рано поседевших мужчин, и девушек-вдов. А главное – я увидел их глаза, смотревшие на журналистов, как на последний источник помощи. В этот момент я понял, что очень хочу прямо сейчас взять и уйти. Потому что было невозможно не сочувствовать этим людям, попавшим в огромную беду.

«Мой муж, солдат Виталий Ремишевский, пропал без вести в Донецком аэропорту зимой 2015-го. Он помогал вывозить раненых бойцов, –рассказала молодая девушка Оксана в ходе акции. – Автобус, который он вел, расстреляли 19 января. А 20 января мне позвонили и сказали, что мой муж пропал. Я до сих пор хочу знать реальную судьбу своего мужа, хочу его поскорее вернуть домой. Я все еще надеюсь, что он жив, и все будет хорошо. Мы открыли уголовное дело, мы писали в Минобороны Украины, и властям ЛДНР, и в Красный крест. Мы везде пишем и звоним, но результата – ноль».

«Это моих два сына, Дмитрий и Володя. Братья Хомяки, они пропали 5 сентября 2014-го. До 2015-го власти нам говорили: «Они в плену». Но мы не можем поехать на неконтролируемые территории, и проверить эту версию. А по спискам их сейчас подают, как «без вести пропавших», – сообщила мать двух пропавших без вести украинцев Екатерина Хомяк.

Еще две женщины сообщили, что с 2014-го не знают, где находятся их сыновья.

«Ярослав и Максим вместе служили в 93-й механизированной бригаде, они пропали без вести при выходе из Иловайского котла. Вскоре нам сообщили, что тела найдены, их личности якобы определили по ДНК. Но я не верю, что похоронила именно своего ребенка. ДНК-экспертиза пришла – там написано, что это мужчина 35-40 лет. А моему ребенку было 19 лет в то время. Он был на 10 сантиметров ниже, и размер одежды совсем не совпадал», – рассказала мать пропавшего без вести военного Инна Думчик.

«Мне платят пенсию по потере кормильца. Она небольшая, ее не хватает на жизнь. Но дело не в деньгах, даже самая большая пенсия не смогла бы заменить мне сына, – сообщила женщина Елена Д. – Я хочу попросить президента и власть, чтобы они сделали все возможное, чтобы вернуть его домой».

По площади среди других ходил пожилой уроженец Чернигова Ярослав В., с седыми волосами и в белом костюме. Когда корреспонденты задавали ему вопросы о пропавшем сыне, он просто молчал и тихо удалялся прочь. Наконец, когда две особо старательные корреспондентки все-таки загнали его в угол и попытались взять у него комментарий, Ярослав просто заплакал. Он стоял у Офиса президента, и по его щекам катились слезы. Растерянные журналистки стояли с опущенными микрофонами.

Родственники пропавших без вести и пленных создали у входа в Офис президента Стену надежды. По их словам, они сделали это для того, чтобы высокие чиновники по дороге на работу вспомнили о каждом украинце, которого обещали найти и вернуть домой. Среди требований манифестантов – ввести родных пропавших без вести в Трехстороннюю контактную группу в Минске. А еще – создать координационный совет при президенте Украины по вопросам защиты пленных, пропавших без вести и их семей.

Они сообщили – правительство Украины не спешит запускать работу межведомственной комиссии по координации поисковых операций и связи с родственниками пропавших солдат. Манифестанты также просят депутатов Рады принять закон «О статусе пленных». Он должен зафиксировать правовой статус людей, которые находятся в плену, и гарантировать их родным социальную помощь.

«На днях у Верховной Рады мы провели брифинг, попросив принять поправки к закону «О статусе пленных». Нам говорят, в законе есть масса несоответствий, которые не позволяют его запустить. Два дня назад парламент голосовал за бюджет-2022, и снова не на наши нужды не выделили ни копейки, – рассказала сестра пропавшего без вести Юрия Коновалова Татьяна Мельник. – Мы обращаемся в Офис президента и ко всем, кто готов нас слушать. Мы кричим о том, что наши проблемы не решаются, а комиссия по пропавшим без вести не работает».

Родственники были возмущены и тем, что за семь лет на Украине так и не сформирован единый реестр всех пропавших без вести. Чтобы напомнить государству о его бездействии, манифестанты образовали цепь из баннеров, с фотографиями пропавших и пленных. Эти женщины и мужчины заявили, что такими пикетами они не позволят украинскому обществу и власти забыть о пленных и пропавших без вести.

Впрочем, из Офиса президента к ним на этот раз никто не вышел. Не получив ни сочувствия от власти, ни ответов на свои вопросы, протестующие тихо спрятали фотографии и свернули плакаты. И пошли искать помощи дальше – по различным инстанциям. «Каждый солдат – живой или погибший – должен вернуться домой. Если он жив, мы должны его найти и освободить, если погиб, то он заслужил, чтобы на его могилу приходила мать», – отметили участники акции.

В этот момент мне подумалось, что люди, пришедшие на акцию, оказались преданы своим государством дважды. В первый раз – когда преступная власть призвала их сыновей и братьев идти воевать с соотечественниками в Донбасс, убивать их, разрушать их дома и семьи. Во второй раз власть предала их, когда негласно отказалась помочь им искать пропавших без вести или попавших в плен мужчин. Акция показала, что украинское государство – бездушное и циничное не только в отношении жителей Донбасса, но и к тем, кто пытался с оружием в руках отстаивать его интересы.

Напомним, по официальным данным, с начала украинской агрессии в Донбассе без вести пропали 258 военных ВСУ. Как заявлял глава Офиса президента Андрей Ермак, возвращение украинцев из плена – среди главных приоритетов президента Владимира Зеленского. Сейчас в Трехсторонней контактной группе в Минске обсуждается формула нового обмена в формате «100 на 100».

Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).